Гаяна (Иллюстрации Л. Гольдберга) - Страница 93


К оглавлению

93

Сейчас металлический сейф лежал на дне лодки.

— Все будут знать!

Мауки с откровенным уважением посмотрел на заветный ящик, ласково погладил его рукой и сел поближе.

— Держись, Мауки! — предостерегающе крикнул Боб. Лодку рвануло вправо, почти перевернуло ее, и она помчалась по водяной стене, набрала несколько метров высоты, потом со свистом устремилась вниз по узкой спирали. Винт бешено вращался в воздухе. Облако водяной пыли окутало Боба и Мауки, вымочив их до нитки.

Еще один рывок — и лодка плюхнулась на волну, целая и невредимая. Но ящика в ней не было…

6

Горестным вздохом закончил Мауки свой рассказ.

— А костюм такой где ты достал?

— Мне подарила его добрая миссис Паола, а Хоутон научил) меня пользоваться им. А потом все уехали, и Мауки остался один. Мауки долго ищет ящик, но найти не может.

— Зачем он тебе? — спросил Перстенек.

— Хоутон сказал, что я тогда буду все знать, а мой народ будет жить хорошо, и белые не будут нас обижать.

— А дальше что, Мауки?

— Я не нашел ящика. А недавно к нам пришла подводная лодка и мне сказали, что хотят помочь найти эн-ци-кло-пе-ди-ю. А когда вы прилетели, то меня послали к вам. На поясе у меня был мешочек, а внутри — машина. Она слышит, что говорят при ней, а потом все рассказывает.

— Магнитофон! — воскликнул Петренко.

— Когда во время шторма появились вы в рыбе с крыльями, — Мауки повернулся ко мне, — я был в море с жителями подводной лодки. Мы стали убегать от вас. Потом вас увидели с подводной лодки и хотели догнать, но лодка сильно ударилась о скалы и ее чинят.

— Выходит, не зря вы тогда удирали, — невинно улыбаясь, заметил кок.

— Потом я услышал спор жителей подводной лодки, — продолжал Мауки. — Они обманывали меня. Один сказал, что если они найдут эн-ци-кло-пе-ди-ю, то увезут ее далеко, чтобы о ней никто не узнал. А другой сказал, что боится, как бы эн-ци-кло-пе-ди-ю не нашли русские, то есть вы. «Если русские найдут, — сказал он, — то об этом узнают все, и даже темнокожие». Тогда я понял, кто хороший, и пришел к вам совсем.

— А нет ли и сейчас при тебе магнитофона? — спросил Петренко.

— Мауки говорит правду! — гордо ответил юноша и выпрямился.

— Ну что ж, Мауки, — успокоил юношу Егорин. — Мы рады тебе, если ты рассказал честно. Но пока тебе нельзя отлучаться даже домой. Понимаешь?

— Мауки пришел к вам совсем.

— Очень рад. Пойдем-ка, Мауки, мы тебе покажем кое-что. Мауки вошел в кают компанию и увидел нашу находку, из-за которой я едва не врезался в скалы.

7

— Это он, он! — радостно закричал Мауки. — Это эн-ци-кло-пе-ди-я! Я видел, что есть внутри. Я знаю язык гаянцев, я много-много могу вам рассказать!

— Знаешь гаянский язык? — переспросил я. — А не знакомо ли тебе слово «Тиунэла», Мауки? Мауки вспоминал:

— Я слышал это слово. «Тиунэла»? Сейчас, сейчас… Мауки знает! «Тиунэла» — так называется железная лодка.

— Теперь и мне понятно, — возбужденно сказал Егорин. — Поэтому приводная радиостанция, спрятанная в этом сейфе, подавала такие позывные. А «уэй», вероятно, означает «я».

— Следовательно, «Тиунэла-уэй» означает: «Я — Тиунэла»! — воскликнул Перстенек. — Вот это находка!

8

Жизнь развивается непрерывно и, так сказать, комплексно. Но повествование — ее литературное отражение, — напротив, есть цепь отдельных эпизодов, связанных какой-то внутренней необходимостью. «Полипептид» — как сказал бы в этом случае Василий Иванович Гирис…

Вот почему не буду рассказывать о прилете гидросамолета из Москвы, о том, кем пополнилась наша экспедиция на случай столкновения с непрошеными гостями с Пито-Као. Теперь гидросамолет улетел, и «Илья Муромец», весь ощетинившись невидимыми лучами локаторов, снова остался один на глади океана.

Ночь. Баскин, Петренко, кок и я открыли широкие створки на палубе и, полулежа в шезлонгах, размечтались.

— У гаянцев наука и техника должны быть выше, чем на Земле, — высказался Петренко. — Вот здорово будет, если мы поймем их энциклопедию!

— А потом мы построим межзвездный корабль и полетим к гаянцам, — предположил я.

— Да, увидеть бы их.

Резкий сигнал тревоги поднял нас на ноги. Задраив створки палубы, мы убрали шезлонги и почувствовали, как пол под нами колышется: вертолет, энергично набирая высоту, устремился в звездное и безлунное небо.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ 
«Фея Амазонки» 

1

Мауки знал мало, а хотел знать все, ясно представлять, что же происходит в мире, отчего десять человек заставляют работать на себя сотни людей. Он расспрашивал старших своих соплеменников, преодолев робость, приставал к Хоутону, еще когда служил у него в доме на Пито-Као, но в голове юноши было порядка не больше, чем у какого-нибудь зубрилы-школьника перед экзаменом.

— Наверное, я очень глуп, Боб? — отчаявшись, спросил как-то Мауки.

— Напротив, Мауки, ты кажешься мне умным парнем, — серьезно ответил Хоутон.

— Тогда что же такое ум?

— Ум? — Хоутон в затруднении оглянулся (разговор происходил у него в комнате), но, увидев коричневый чемодан под кроватью, оживился. — Допустим, что каждый человек при рождении получает ум, вот так же как и этот чемодан. Понятно?

Юноша наморщил лоб, придирчиво анализируя сравнение, а когда уразумел, в чем дело, улыбнулся и кивнул головой: да, ему понятно.

— Отлично. Но «чемоданы» у всех разные. У одного большой, у другого маленький — кому какой достался: ведь природе трудно быть одинаково щедрой и доброй в такой огромной толпе людей, какая снует по нашей планете…

93